Автор Магомедрасул ОМАРОВ

  В интернете мы наткнулись на видео, где иракская девочка-си­рота рассказывает, как в лагере для заключенных ее выходила женщина, которая говорила на русском языке. Круглая сирота, она оказалась в лагере, и никто, казалось бы, не обращал на нее внимания, но одна девушка взяла ее к себе и ухаживала за ней как за родной. Через некоторое время ее вместе с другими иракскими детьми вывели из лагеря и отправили в детский дом. Находясь в этом доме, она поделилась с журна­листом воспоминаниями, каким образом ей удалось выжить в той страшной суматохе. Таких видео огромное количество на просторах Интернета, но, судя по именам, называемым девочкой, ее спасительницей могла быть дагестанка. Позже выяснилось, что так и есть. Нам удалось найти и поговорить с родными девушки, живущими в Бабаюртовском районе, они поведали трагическую историю молодой семьи. Поскольку эта история имеет продолжение и неизвестно, чем она завершит­ся, мы решили изменить имена членов семьи.

НАЧАЛО

— Дочка моя училась на фило­логическом факультете ДГУ и па­раллельно работала в кафе, — рас­сказывает Анисат, мама Капият. Там она познакомилась с парнем из Избербаша, и вскоре мы сыграли свадьбу. Уехали жить в Избербаш, зять открыл строительную фир­му, зарабатывал хорошо, жили, как нам казалось, без проблем.

Но проблемы у Абдулы, как оказалось, были с правоохрани­тельными органами. Из разговора с родными выяснилось, что связь с ваххабитскими группировками у него все же была. В 2017 году Абдула забрал семью, к тому време­ни уже родилась дочь, и переехал жить в Турцию. Они выбрали для проживания город Диярбакир (не точно), расположенный недалеко от границы с Ираком. Чтобы не те­рять время, поступил на учебу, бла­го кумыкский — родной язык помог ему сориентироваться. Таких се­мей из России там было много.

ШАГ В ПРОПАСТЬ

В один прекрасный день Абдула заявил супруге, что они едут в Ирак, мол, нужно там помогать «братьям». Ну, куда муж — туда и жена. Покорно последовала Капи­ят за супругом. Поселились в горо­де Талль-Афар, что расположен в 50 километрах от Мосула.

[ Для справки: В июле 2017 года Мосул пал, Талль-Афар и прилегающая к нему территория стали одним из основных опло­тов Исламского государства (за­прещенная на территории России террористическая организация) на территории Ирака. 20 августа 2017 года иракская армия заявила о на­чале наступления на Талль-Афар с целью освобождения города. Вскоре город был освобожден от террористов.]

Сразу после пересечения границы Ирака связь с семьей прервалась. Родные даже не до­гадывались, что они могли присо­единиться к террористам и помогать им. Но материнское сердце чувствовало что-то неладное, Ани­сат включилась в поиски пропав­ших детей.

Поиски

—   После  того   как  пропала связь с дочерью, я забеспокоилась, —    продолжает Анисат,   —   стала искать   матерей, у которых про­пали дети. Оказалось, что таких немало. Я обращалась в различные правозащитные организации, госу­дарственные структуры. В пред­ставительстве МИД в РД мне ска­зали, что не могут ничем помочь, и посоветовали писать письма в другие инстанции. Так, шаг за ша­гом я вышла на чеченскую право-защитницу Хеду Саратову. (Хеда Саратова — член Совета при главе Чеченской Республики по разви­тию гражданского общества и пра­вам человека. Умерла в 2021 году— Прим, автора). Она очень помогла мне. В то время вопросами поисков пропавших детей и семей занимал­ся и Зияд Сабсаби. (Зияд Сабсаби в 2008-2019 гг. — член Совета Феде­рации от законодательного органа государственной власти Чеченской Республики. — Прим, автора). Спа­сибо этим людям. Очень активно помогал в поисках и сам Рамзан Ка­дыров. Огромное спасибо им всем.

Через четыре месяца после того, как прервалась связь с этой семьей, Сабсаби прислал в ват-сапп-группу список тех, кто на­ходится в лагерях в Ираке. Там оказалась внучка Анисат, а имени дочери в этом списке не было. Чтобы вернуть внучку домой, им пришлось сделать ДНК-тест, уста­новить родство, подготовить все  необходимые документы. И вот, спустя год, вместе с такими же де­тьми вернулась Кавсар. От дочери все не было вестей. Только через шесть месяцев мать получила смс. «мама я жива — найди мою дочь». Постепенно связь восстановилась, и они узнали, что Капият сидит в тюрьме в Багдаде и осуждена ре­шением суда как жена террориста на 15 лет. А дочь свою она потеря­ла во время взятия города прави­тельственными войсками Ирака. Уже, будучи в изоляционном лаге­ре, она родила сына. После они узнали, что, прожив два месяца в Ираке, Абдула погиб вместе с другом в результате уда­ра беспилотника по автомашине, в которой они ехали.

После гибели мужа, Капият по­пыталась выбраться из города, но в сторону Турции пути были пере­крыты, через Сирию — не удалось. Вместе с дочкой, беременная, она осталась в городе до его взятия войсками.

— Получив весть от дочери, я, никогда не летавшая на самолете, не выезжавшая за границу, одна по­ехала в Турцию в надежде спасти дочь. Там встретила чеченскую женщину с таким же горем, и мы вместе попытались найти какие-нибудь связи для контакта. Прожив месяц и не добившись ничего, вер­нулись. Через два с половиной года нам передали и сына, после прохож­дения всех необходимых процедур. Дочь в тюрьме уже шесть лет. Иногда удается общаться. А дети ее со мной, — печально рассказала нам Анисат.

ДЕТИ

Сегодня Кавсар уже идет в третий класс, а Ислам, который не знает отца и вряд ли помнит маму, — пошел в первый класс. Анисат через суды удалось уста­новить опеку над детьми, получа­ет пособие по потере кормильца. Мать Абдулы помогла приобрес­ти внукам квартиру в Махачкале. Устроили в гимназию. По словам Анисат, социализация в коллек­тиве детей прошла очень хоро­шо, благо, что учителя оказались понимающими людьми. Дети ведь не виноваты, что оказались в такой ситуации. Когда мы бесе­довали, в квартире играли брат с сестрой. Если бы мы не знали о том, что пережили эти дети, вряд ли кто-то смог отличить их от обычных детей. Бабушка старает­ся делать все, чтобы они не были травмированы и не чувствовали себя сиротами. Ведь еще 9 лет они не увидят родную мать. По-види­мому, в тоске по своей дочери, увидев ту арабскую девочку-сиро­ту в лагере, Капият приняла ее, как свою, и выходила. Два с половиной года Капият была матерью для нее. Как говорит Анисат, видимо, эта сердобольность ее дочки, которую она проявила к чужой девочке, способствовала спасению ее род­ной дочки. Анисат так полюбила (хоть и на расстоянии) эту девочку, что готова была опекать ее и про­сила отпустить ее в Дагестан. Но государственные служащие посо­ветовали отказаться от этой мысли, так как та девочка — иностранная гражданка.

ЧЕГО РАДИ?

Молодая семья, имеющая пре­красные возможности для бизне­са, для спокойной жизни, вдруг уходит в бездну. Туда, откуда не возвращаются, а если и вернутся, то только в тюрьмы или в лагеря. Муж погиб как террорист, жена в тюрьме, и сидеть ей 15 лет. Дети, которых смогла спасти бабушка ценой огромных усилий, под опе­кой. Стоили ли эти «идеи», заранее обреченные на провал, и какие-то мнимые «братья» таких огромных жертв? Молодые люди, совершен­но не думая о том, что родные будут переживать за них, уходят, не представляя себе последствий. Каждый думает, что с ним не слу­чится беда. Нетрудно представить, сколько слез проливают родные, как переживают матери, как они ждут своих детей. Разве все эти приключения стоят хотя бы одной слезинки матерей, которые вырас­тили, выходили и поставили нас на ноги?

ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ

Газимагомед       Мухумагазиев,

член экспертной комиссии при АТК РД:

— Эксперты и политологи ут­верждают, что ни в одной стране мира нет такой свободы вероиспо­ведания, как в нынешней России. Так чего ради, рискуют собой эти люди? Попадание молодых людей в экстремистские и террористичес­кие группировки в данном случае в Дагестане связано, в первую оче­редь, с пропагандой представите­лей террористических организаций некой свободы и сетований на то, что нет равноправия в условиях со­циальной несправедливости. В сво­их речах для пущей убедительности лжеораторы приводят аяты, хадисы и вырванные из контекста цитаты. Необходимо поднять уровень юри­дической и религиозной грамотнос­ти молодежи. Для того чтобы жить в светской стране, где вероиспове­дание не противоречит законам, требуется ввести эти дисциплины. Никто не будет преследовать нас, если мы не нарушаем законы. Ведь соблюдать веру и совершать все ее обряды можно и в рамках действу­ющего законодательства.