Каждый год мы всей страной отмечаем  9 Мая — день Великой Победы. 77 лет назад прозвучали последние залпы страшной кровопролитной войны, но боль тех лет живет и сейчас. Доблесть отцов, ценой своих жизней вернувших мир на Земле, и сегодня дает силы и мужество нашим ребятам. Мы никогда не забудем Великую Отечественную войну, она вошла не только в летопись нашей страны, она вошла и осталась в наших сердцах.

Наша степь тоже увидела и прочувствовала эту боль, ее топтали грязными сапогами враги. Не свершились злые умыслы фашистов, моя степь, мой ногайский народ вместе с другими народами встал на защиту своей Родины, своей Земли.

Немецко-фашистские войска вошли в Караногайский район в 1942 году, об этом свидетельствуют архивные данные. За этими данными тысячи разбитых судеб, кровь наших солдат, которые, растворившись в росе, превратились в красные маки, это сотни не вернувшихся домой сыновей, мужей, братьев.

Моя мама Менглиганыс Бекмуратова родилась и выросла в ауле Уьйсалган, когда началась война, ей было 14 лет. Я помню, как она забирала нас с братом в «старый аул» (так она называла места, где они жили раньше) и рассказывала о войне, о прошлой жизни.

– Они пришли неожиданно, много было их, тогда мы впервые увидели мотоциклы. Как только зашли в аул, они собрали всех, я помню, как один из них сорвал серьгу с уха моей мамы. В тот год на войну ушел мой единственный брат Куруптурсын Бекмуратов, так и не вернулся. Мама всегда проклинала фашистов, говорила: «пусть не взойдет для вас солнце, негодные». Нас прятали от немцев, мы были уже подростками, пока немцы были в селе, мы никуда не выходили, – рассказывала мама.

Мамин единственный брат остался на поле битвы. В те дни было всем тяжело.

Мой учитель Камбий Баймурзаевич Менглибаев тоже вспоминал те дни. В те дни у них в доме жил немецкий офицер, он приносил им с сестрой печенье, наверное своих детей вспоминал. Так вспоминал наш старейшина. По его словам,  в те годы председателем колхоза была Айшат Оразаева, а участковым ее брат Мавли. Тогда вдоль дороги в Коясула пшеница выросла в человеческий рост. Так говорил Камбий Баймурзаевич, может ему, тогда совсем ребенку, так казалось.  Вспоминал те годы и другой наш старейшина Таип Сарсеев. Он говорил, что они, мальчишки, помогали партизанам отряда имени Махача Дахадаева, ходили среди немцев, добывали нужную информацию для партизан.

Беризат Байнаевна Шамбилова, слава Аллаху, и сегодня жива и здорова, с болью в сердце рассказывает о тех годах.

– Враг пришел в наш аул, в нашу страну. Какие джигиты ушли на фронт, можно по пальцам посчитать — Алыпкашевы, Сыртлановы, Эсполовы, Акмурзаевы. Какие джигиты ушли… Не дай Аллах никому. В моей памяти осталось, как их увозили на арбе, Сыртлановы проводили двоих сыновей, Бекет должен был жениться на Айшат Сахтаевой. Я помню, как он пел.

Мой фонарик горит,

Мой фонарик горит.

Смотрю назад,

Вижу Айшат, Айша, т

Может вернусь, может не вернусь,

Если найдешь счастье,

Будь счастлива, Айшат.

Мы, маленькие девочки, бежим за арбой. Все плачут. Многие остались навсегда на фронте. Среди вернувшихся были Мамай Темиров, Арсланбий Биймурзаев, Бозжигит Дадиков, Мавли Оразаев, Куруптурсын Магомедов.

Когда пришли немцы, была весна, мне кажется, хоть и жары не было, солнечные лучи падали на землю. Приехали на велосипедах, на мотоциклах, пешком. Мы испугались, девочек спрятали дома, немцы заходили в дома, просили продовольствие. Потом они ушли, зашли в аул наши войска. В тот год наш большой аул был разрушен, два кирпичных завода, большой базар. Я помню, как мы запрягли корову и поехали в сторону Бияша, по дороге встретили советских солдат, они спрашивали, есть ли немцы в ауле, мы не знаем русский язык, кое-как объяснили, что не видели их. Немцы ушли в сторону Ачикулака, — рассказывает Беризат Байнаевна.

Много воспоминаний я слышала и от жителей Орта-Тюбе. Старейшины аула Зейнадин Межитов и Зинаида Шувакова (пусть земля им будет пухом) рассказывали об оккупации фашистами нашей степи.

— Те страшные годы навсегда врезались в мою память. Мое босоногое детство было холодным и голодным. Отца у меня не было, мать пекла хлеб для партизан и отправляла по ночам в отряд. Я помню этих ребят, они давали мне сахар. Потом в аул зашли немцы, ходили по домам, отбирали яйца, молоко, кур. У нас тоже остановились они, я до сих пор слышу их речь. Один немец зашел в сарай, хотел овцу забрать, но его покусала собака, от злости он и собаку, и овцу застрелил. Я помню, как говорили, что бомбили Терекли-Мектеб, 24 самолета тогда прилетели, — рассказывал Зейнадин Межитов.

Тяжелые бои шли и в Москве-хуторе. На границе со Ставропольским краем был открыт госпиталь для раненых солдат. В те дни житель Карагаса Иван Васильевич Будаковский жил в Москва-хуторе. Хутор переходил от немцев к нашим и обратно несколько раз. Бои шли кровопролитные. Раненых лечили в госпитале, погибших хоронили невдалеке, так и братская могила появилась возле хутора. Воспоминания старейшины села были для него тяжелыми, тогда ему было всего 13 лет. Мальчишеская память сохранила все тяготы тех дней. Давно нет его рядом с нами, но его слова до сих пор в моей памяти.

Стоят возле Москва-хутора два обелиска. Один установили в 1968 году, а другой памятник с фамилиями захороненных солдат установлен в 2014 году. Сюда приезжают и родные погибших солдат, которые навсегда остались на нашей земле, защищая нашу родную степь.

Страшные испытания выпали на тех, кто прошел эту войну от первого до последнего дня. Каждый день тех лет навсегда вписан в историю нашей страны, нашего народа. Сегодня тех, от имени которых я вспомнила те годы, с нами рядом нет, светлая им память, но мы храним их в наших сердцах, как храним в сердцах любовь к Родине, к нашей многострадальной степи, к своему ногайскому народу. Потому что мы не имеем права забыть о войне, чтобы она не постучалась в двери наших детей и внуков.

80 лет нас разделяют от той поры. Я преклоняю голову перед мужеством наших дедов и отцов. Их доблесть осталась нам  на века.

Г.Бекмуратова,

Член Союза Писателей России.