На сессии Народного Собрания прозвучали проблемные вопросы, в том числе касающиеся водоснабжения г.Кизляр.
— Вопрос был связан с финансированием. Как доложил врио заместителя Председателя Правительства РД Раюдин Юсуфов, 30% средств уже перечислены. Остальную часть денег строители получат после того, как завершат работы и отчитаются. Министерство финансов и Минэкономразвития республики возьмут ситуацию на контроль, поскольку очень часто возникает вопрос о неравномерном финансировании городов и районов. Здесь надо понимать, что есть так называемые вводные объекты, например, школы, которые важно сдать до 1 сентября. Поэтому именно им уделяется приоритетное внимание. У каждого объекта есть свой срок сдачи. Исходя из этих соображений, и устанавливается очередность финансирования. В первую очередь нам надо выполнять социальные обязательства перед населением, а капитальное строительство ведется по остаточному принципу. Например, строительство водовода, хотел бы подчеркнуть: народу не нужна просто труба, которую проложили, людям нужна вода. Строители считают, что если они завершили работу на объекте, то вопрос закрыт. Однако если водовод уже сооружен, вода по нему должна поступать незамедлительно. Если это школа, то в ней должно быть готово все, до мелочей, к учебному процессу. А не так, чтобы потом еще долго доделывать то, что не было завершено на момент сдачи. Мы требуем сейчас, чтобы до введения в строй того или иного объекта вся необходимая документация на землю и прочее были готовы. Мы исключили практику, скажем так, недооформленных документов.
Еще одна поднятая тема — отсутствие лекарственных средств в некоторых муниципалитетах; в частности, речь шла о Ногайском районе.
— В центральной районной больнице не должно быть нехватки каких-либо медикаментов или расходных материалов — бинтов или шприцев. Но, как оказалось, есть и такое. Конечно, это наш минус. Отрасль здравоохранения финансируется через ФОМС. И сроки выделения средств определены федеральным законодательством. Допустим, если Минфин, условно, до 20 числа, не выделит деньги, то начисляется штраф. Поэтому такого понятия, как «нет лекарств», или чего-то еще, ни в одной больнице быть не должно. Если такие факты есть – это недоработка главврачей. Эти вопросы мы возьмем под жесткий контроль. Конечно, есть и другие лекарства — препараты для тяжелобольных, более дорогостоящие. К сожалению, в бюджете республики больших денег нет, однако существуют категории федеральных льготников.
Когда такие люди отказываются от федерального соцпакета, нагрузка ложится на республиканский бюджет, за счет средств которого не всегда есть возможность полностью обеспечить тяжелобольных дорогостоящими лекарствами. Вот сейчас сделали одноканальное финансирование через федеральный фонд медицинского страхования, а финансирование дорогостоящего лечения самых тяжелых заболеваний (туберкулез, онкология, ВИЧ, СПИД, орфанные заболевания) возложили на субъекты Российской Федерации. Но бюджет не каждого субъекта сегодня может себе это позволить. Мы неоднократно обращались в федеральный центр с просьбой перевести эти виды заболеваний на федеральный уровень. Пока решение не принято.
Например, сегодня у нас числятся 165 больных орфанными, то есть редкими, заболеваниями, для их обеспечения требуется порядка 700 млн руб. в год. Сумма немалая, но это не значит, что мы не должны обеспечивать таких граждан лекарственными препаратами. Человеческая жизнь превыше всего, поэтому мы включили в бюджет 2018 года, в первую очередь, расходы по дорогостоящим лекарствам.
Как Вы оцениваете кадровую политику в министерствах и ведомствах, а также в подведомственных организациях и на предприятиях?
— Сегодня на сессии Народного Собрания поднимался вопрос о том, что руководитель подведомственного учреждения, министерства назначается «наобум», по срочному контракту. Я считаю недопустимой ситуацию, когда с руководителем заключается срочный контракт на 1 год. Его надо назначать, как положено по закону, на конкурсной основе. Мы должны подбирать на ответственные должности профессионалов. При этом, если человек работает продуктивно, его надо поощрять, если плохо, то ему нужно искать замену, ту кандидатуру, которая будет работать хорошо. Вся кадровая работа должна быть системной, чтобы не было сбоев.
Что Вы можете сказать о переработке продукции сельского хозяйства?
— В последние несколько лет рост сельхозпродукции у нас ежегодно составляет от 7-10%. Единственная проблема сегодня, на мой взгляд, и над ее решением мы уже работаем, — это переработка сельхозпродукции. К сожалению, реальной помощи на переработку по федеральным программам мы не получаем.
Нам приходится изыскивать возможности для оказания поддержки инвесторам, реализующим проекты сферах переработки, хранения и логистики сельхозпродукции. При этом, инвестор сначала должен сам все построить, затем ему субсидируют 20% от всех расходов. Если мы говорим про логистику, расчет должен быть на 30 тысяч тонн. Это большой проект. Поэтому, мы проводим адресную работу с такими инвесторами.
Министр сельского хозяйства уже поднимал этот вопрос. Сейчас мы как раз в процессе формирования бюджета на 2018 год. Если у нас будет малейшая возможность после выполнения всех социальных обязательств, мы предусмотрим средства для поддержки проектов в сфере переработки сельхозпродукции. Если есть переработка, это обеспечит дополнительные рабочие места. Есть сельхозпроизводители, готовые продукцию сдавать, если не могут реализовать на рынке.
По винограду у нас положение стабильное – с учетом того, что в республике есть ряд предприятий алкогольной промышленности, принимающих виноград. В этом году вырастили 165 тыс тонн винограда, из них 106 тысяч отдали на переработку. А вот по другой сельхозпродукции, к сожалению, в том объеме, в котором мы наращиваем темпы переработки, над этим надо работать. Правительству Дагестана, муниципальным образованиям надо находить инвесторов, выходить из сложившейся ситуации.
